Простая услуга - Страница 43

Если Стефани решит, что мертвая женщина не только живая, но еще и Подсматривающая, ее и правда примут за чокнутую. Это докажет, что она сумасшедшая. Я никогда не заморачивалась тем, что кто-то подумает, будто я – безупречно одетая и подкрашенная, лицо “Денниса Найлона”, классная, компетентная мать и жена, – сумасшедшая. Хотя правда обо мне наводит на мысль, что я гораздо больший псих, чем Стефани, которая просто глупа, туго соображает и ужасно не уверена в себе.

Если Шон признается в чем-нибудь, ему придется признаться во всем: у нас был план выманить у страховой компании небольшое (сравнительно) состояние. Будучи финансистом, Шон научился не показывать руки. Игроки в покер и банкиры знают, о чем я. И любители триллеров, как ваша покорная.

*** * ***

Наш план начался с маленькой игры, в которую, я уверена, играют многие супружеские пары. Что бы мы сделали, упади на нас с неба миллион долларов? Бросили бы работу. Увезли бы Ники в какое-нибудь красивое место и жили бы там, пока деньги не закончатся. Такая была фантазия.

Шон на хорошем счету на работе. У меня хорошая должность. У нас симпатичный дом, потрясающий ребенок.

Вы решите, что нам нравилась наша жизнь. Нет, не нравилась. Может быть, неудовлетворенность – не самое лучшее чувство, которое можно разделить с другим. Может быть, беспокойство духа – не самое прочное основание брака. Но лучше, наверное, когда оба человека в паре недовольны положением дел и хотят его изменить. Шон в грош не ставил жуликов, на которых работал. Он негодовал, что компания высасывает из него столько времени и сил. Это облегчило мне задачу. Я убедила Шона, что планирую нечто робингудовски-праведное. Бонни и Клайд – вот кто мы. Герои вне закона.

К тому времени я по горло была сыта модным бизнесом, где конец света наставал каждый раз, когда модель на показе ушибала палец ноги. Модели были капризными и жили на воде и сигаретах.

Мы с Шоном каждую неделю покупали лотерейные билеты. Вот выиграем – бросим работу, уедем в сельскую Италию или на юг Франции и будем жить там, пока хватит денег. А потом обдумаем следующий шаг.

Но я считала, что существует другая разновидность… лотереи. Лотерея, где у нас будет больше контроля. Джекпот, который мы устроим себе сами. Жить широко, той жизнью, какую каждый из нас себе хотел. Иметь время на сына, не быть напряженными и взвинченными постоянно, даже в нерабочее время.

Вот чего мы хотим, сказала я Шону. А теперь выясняется – он хочет Стефани. Что меня вполне устраивает.

Мне-то был нужен Ники. Всегда. И теперь.

*** * ***

Я сделала так, чтобы Шон смотрел мои любимые фильмы – черно-белые триллеры тридцатых-сороковых годов. Я запускала их каждый вечер. И мы начали шутить насчет мошенничества со страховкой. Это была шутка – сначала. Шону и в голову не приходило, как далеко я с ней зайду.

Я объяснила логику действий, и Шон поддался, как все обманутые, зачарованные мужчины в этих фильмах. Он был Фредом Макмюрреем, я – Барбарой Стэнвик.

Нам требовался кто-то вроде Стефани. И Стефани оказалась более чем безупречна. Иногда у меня возникало пугающее чувство, что я сама ее создала. Именно такая Стефани нам требовалась, чтобы начать воплощать наш план в жизнь.

Она была настолько безупречна, что все обретало даже больший смысл, чем до ее появления; сама того не зная, она стала частью игры. План начинал казаться более реальным, чем когда мы подначивали друг друга и он был просто забавной идеей.

Стефани ничего не подозревала. Я уверена, и не заподозрила бы. Она была так счастлива, что нашла друга. Каждый раз, когда она употребляла выражение “мамы-подруги”, меня буквально тошнило.

Я выцепила ее из толпы. Из стада мамаш, ожидающих своих детей возле школы.

Когда говорят о хищниках, имеют в виду обычно секс, силу, слабость. Уголовщину. Педофилы охотятся на детей. Насильники охотятся на женщин. В природе хищником движет голод. Большие акулы едят рыб поменьше. Сильный охотится на слабого.

Но тут все не так. Стефани – взрослая. Идеально сошлось, что ее сын оказался другом Ники. Все было предопределено свыше.

*** * ***

Мы затеяли все это ради Ники. Мы с Шоном работали как проклятые – допоздна, иногда без выходных – и почти его не видели. Наш сын рос, а у нас не было времени побыть с ним. Он наш единственный ребенок. У нас никогда не будет другого.

Зачатие было легким, но роды оказались тяжелыми. Наш врач пригласил нас к себе в кабинет (а это никогда не бывает хорошим знаком) и объявил, что попытка родить еще одного ребенка может оказаться фатальной для меня и ребенка, даже если мне удастся (шансы малы) выносить его.

Я продолжала принимать небольшие дозы оральных контрацептивов, и они вроде бы действовали отлично, без побочных эффектов. Или без таких, которые признали бы врачи. Если хотите знать, я чувствовала себя не в меру раздражительной, еще более беспокойной и нетерпеливой. Но, возможно, не из-за таблеток, а из-за жизни вообще. Всё и все меня раздражали. Все, кроме Ники.

Интересно, как Шон предохраняется со Стефани, чей отчет о контрацепции подозрительно невнятен. Она заявляет, что Майлз получился незапланированно, что они с мужем зачали его случайно после дорогой хипстерской свадьбы.

*** * ***

Моя схема – и капитуляция Шона – была результатом комбинации нескольких моментов. Тех старых фильмов и нового договора, который я внимательно прочитала. Двадцать с чем-то страниц, пункт за пунктом, с десятками ярких наклеек в местах, где Шон должен поставить инициалы. А потом – что бы вы думали? – на двадцать второй странице оказалось приложение: страхование жизни Шона и его супруги, колоссальная выплата в обмен на смехотворное удержание из зарплаты.